Источник: voxpopuli.kz
VOX: Амир, вы являетесь представителем ЛГБТ-сообщества…
— Да, но я буду говорить именно об ЛГБ-сообществе, потому что проблемы трансгендеров несколько отличаются от проблем ЛГБ в целом. Я бы не хотел озвучивать некомпетентное мнение, хотя большинство положений является общим для всех групп. Я не пытаюсь игнорировать тему трансгендерности, просто считаю, что лучше говорить о таких вещах порознь.
VOX: Можете вспомнить, как появилось сообщество?
— Я не могу сказать, что в Алматы сообщество возникло как какая-то компания. Это был круг общения, который в определенный момент пришел к мнению, что нужно что-то предпринимать. Пусть даже на уровне разговора. Правда, возникает вопрос, а можем ли мы вообще назвать это сообществом? Сейчас, на мой взгляд, можно, но с большой натяжкой. Дело в том, что даже у самих ЛГБ-людей разное отношение к такой инициативе: некоторые открыто заявляют о себе и хотят бороться за права, другие — за то, чтобы спокойно жить, скрывая и себя, и свою ориентацию. Третьи же резко против. Получается, как в басне Крылова «Лебедь, рак и щука». Но все эти люди — они здесь, в Алматы; да что там — во всех городах Казахстана…
Про себя я могу сказать, что стараюсь активно участвовать в обсуждениях вещей, связанных с ЛГБ, последние четыре–пять лет. На это есть множество причин. С одной стороны, я принял себя как часть оформляющегося сообщества ЛГБ. С другой стороны, увеличилось социальное давление и гомофобия как таковая. Принятие — это всегда очень непросто: приходится сталкиваться с большим количеством пугающего, с осознанием того, что тебя не обязательно будут любить. Нужна решимость, чтобы позволить себе быть собой.
VOX: К какой возрастной категории в основном принадлежат члены сообщества?
— Открытые и активные члены сообщества — это зачастую люди 25–35 лет. Они уже определились с ценностями в жизни, у них есть модель поведения, которой можно следовать, и при этом достаточно сил и желания добиваться признания. Сейчас мы стараемся проводить лекции, кинопоказы, пытаемся построить диалог с обществом, но все это пока делается в рамках работы других инициативных групп.
Если люди считают, что такая пропаганда действенна, они фактически говорят: «Он был „нормальным“, но вот посмотрел, как двое целуются в „Горбатой горе“, прочитал три брошюрки и понял, что его тянет на мужиков». Такого просто не может быть.
VOX: Амир, есть ли люди, которые не относятся к сообществу, но заинтересованы в защите прав ЛГБ?
— Да, это сочувствующие люди, которые хотят поддержать ЛГБ. Их, в свою очередь, можно условно разделить на две категории: одни связаны с ЛГБ дружественными и родственными связями, другие — просто люди с современными взглядами. И тех, и других, конечно, достаточно много.
VOX: А вы себя к какой категории относите?
— Я достаточно открытый гей, и уже с детского сада я осознавал, что гомосексуален. При этом мои родители были гетеросексуальной парой, мультфильмы и книги были про принцев и принцесс, а в СМИ 80–90-х не было никаких геев. Так что если бы пропаганда той или иной ориентации работала, то у меня не было бы шансов — я вырос бы гетеросексуалом. К сожалению или к счастью, но это так не работает, потому что гомосексуальность — это врожденное свойство.
Сейчас много разговоров ведут о так называемой «пропаганде гомосексуализма». Если люди считают, что такая пропаганда действенна, они фактически говорят: «Он был „нормальным“, но вот посмотрел, как двое целуются в „Горбатой горе“, прочитал три брошюрки и понял, что его тянет на мужиков». Такого просто не может быть. Вот вы, например, можете себе представить, что какой-то фильм в вашем детстве мог бы сделать из вас лесбиянку или гея? Мне знакомы многие, кто приехал из глубинки, у них не было доступа к откровенным ресурсам, их никто не учил однополой любви — они такими родились. Не было миссионеров, которые бы ходили с брошюрками и выкрикивали лозунги. Поэтому попытки их уничтожать из-за того, что они другие, я считаю человеконенавистничеством.
VOX: Выходит, что это миф? С какими еще мифами мы сталкиваемся ежедневно?
— Да, и он самый популярный. Люди почему-то считают, что сексуальность можно перенять или навязать. Но зачем и как — понять не могу…
Гомосексуальность можно принять в себе как сразу, так и спустя годы, но стать гомо- или бисексуалом — нет. Я знаю нескольких людей: они женились или выходили замуж, заводили детей из-за давления общества, а потом понимали, что жить в обмане невозможно. Невозможно жить, игнорируя свои желания и потребности. И они уходили из семей.
Следующий, наверное, самый неприятный миф — это смешивание педофилов и представителей ЛГБ-сообщества. Здесь важно понимать, что эти два явления не имеют ничего общего между собой. Именно оттого, что гомосексуальность является естественной, Всемирная организация здравоохранения ООН изъяла ее из реестра психических заболеваний.
Педофилия в первую очередь является преступлением против личности, это всегда насилие — психологическое, физическое, сексуальное, обращенное против детей и подростков. Гомосексуальность, равно как и бисексуальность — это добровольные романтические взаимоотношения взрослых и дееспособных людей, которым просто необходимо позволить быть и жить такими, какие они есть.
Ну и последний миф касается внешности и поведения. Большинство считает, что гей непременно должен быть женственным. Выходит, я в таком случае сейчас должен сидеть перед вами в боа и стразах (смеется).
VOX: На ваш взгляд, с чем связано такое агрессивное отношение населения к представителям ЛГБ?
— Здесь есть два нюанса. Первый связан с ксенофобией, то есть неприятием всего, что чуждо и непривычно. Все, что не является на данный момент частью официальной истории, не считается приемлемым. Это касается многих аспектов жизни, взять хотя бы сексуальное воспитание.
Второй момент связан с патриархальным мышлением, откуда и агрессия к ЛГБ. В патриархальном обществе есть конкретная иерархия, на вершине которой стоит альфа-самец, добытчик, а все остальные члены семьи — жена, дети — фактически равны имуществу, и их роль в жизни общины рассматривается как незначительная.
Когда в этой конструкции хоть что-то идет не так, система ломается. Если мужчина перестает быть агрессором, перестает доминировать и становится партнером другого мужчины, он рушит такую систему. То же самое происходит и с женщиной, если она не намерена вступать в отношения с мужчиной. Она не хочет быть хранительницей очага, не бегает по дому, собирая носки, и не боготворит мужа. И это еще один удар по системе. Рушится система, а следовательно, альфа-самец теряет свое привилегированное положение, а отсюда агрессия с его стороны, желание насильно вернуть утраченные позиции.
VOX: Одно дело, когда люди просто считают, что это плохо, а другое — когда они стремятся, грубо говоря, набить морду…
— Потому что мужчины чувствуют угрозу. Получается так, что если завтра женщина перестанет быть матерью, быть собственностью, захочет стать отдельной личностью и скажет: «Я готовлю завтрак, а ты — ужин», то прежняя расстановка сил сойдет на нет. И боязнь этих последствий порождает огромное количество агрессии, в том числе направленную на самого себя, потому что порой человек и сам может оказаться латентным гомосексуалом, который не признал себя и ищет тех, на ком можно сорваться. Он ведь думает, что так он может попытаться искоренить ЭТО. Есть еще одна плоскость: просто непонимание природы сексуальности.
VOX: На вас нападали, угрожали?
— К счастью, нет. Самое страшное, что я слышал в свой адрес — «пи*арас». Знаете, мне просто везло. У меня есть великолепные друзья и коллеги, да и потом, думаю, это связано с тем, что я не заядлый «тусовщик», хотя иногда посещаю клубы. А вот на знакомых моих нападали, да. Одному другу ударили в челюсть несколько «джентльменов» только потому, что он вышел из гей-клуба, хотя он ведь мог и не быть геем. Там отдыхает достаточно много людей, которых принято называть «натуралами». Они приходят, потому что там их друзья, там меньше агрессии, никто никому ничего не пытается доказать. Когда некоторые мои друзья или коллеги узнают, что я гей, они, как правило, реагируют адекватно. Это здоровая реакция человека.
Кстати, девушки-лесбиянки не вызывают такой агрессии у общества, в отличие от геев. Дело в так называемом переносе в психологии: если ты доминирующий самец, ты должен всем своим видом это показывать, поэтому агрессия часто достается именно парням-гомосексуалам. Дескать, ударил «гомика» — заработал статус «настоящего мужика».
Мы будем долго катиться в бездну, если не будем искать точки соприкосновения. А ведь задача очень простая: попробовать строить диалог, разговаривать друг с другом, учиться слышать и слушать друг друга.
К нам в страну как-то приезжал один известный педиатр из Украины; он высказал замечательную мысль: «Я не люблю манную кашу — я не хожу на форумы, где говорят о манной каше, не ищу фотографии и видео с манной кашей: мне она не интересна». То же самое я могу сказать о людях, которые сидят на ЛГБ-пабликах и кричат: «Фу! Педики!» Молодой человек, я дико извиняюсь, но как вы здесь оказались? Возможно, у таких людей есть личные травмы в семье, когда кто-то оказался представителем ЛГБТ; вероятно, у них есть травмы, связанные с представителем своего пола. А может быть, они просто не могут принять в себе это. Возможно, им нужна психологическая поддержка. Понимаете, если меня что-то не интересует или не нравится, я просто прохожу мимо.
VOX: Амир, вы можете сформулировать главные проблемы ЛГБ в Казахстане и видимые вам пути решения?
— Мне сложно отделять права и проблемы ЛГБ-людей от общих прав человека, ведь по сути это одно и то же. Я считаю, что по тому, как человек относится к геям — мужчинам и женщинам, — можно судить о его отношении к людям вообще. У нас есть проблемы с правоохранительными органами, которые могут оказаться и не очень-то правоохранительными, а даже правоотбирательными. У нас есть проблемы с той же самой свободой слова, с так называемыми традиционными ценностями. Взять хотя бы пример скандала с Асель Баяндаровой, которая написала в Facebook про женскую сексуальность, сопроводив пост откровенной фотографией. Другой пример, который является следствием «традиционных ценностей» — это девушки, которые выбрасывают новорожденных детей. Объяснить, что секс приводит к детям — это «уят», рассказать о способах предохранения — «уят». А о том, что можно, оказывается, легально, спокойно и не прячась заниматься сексом — об этом часто и речи не идет.
Поэтому выход мне видится, в первую очередь, в работе над собой и с собственным окружением. Проблема в том, что мы не умеем вести диалог. Если вы не нравитесь людям в чем-то — вы не той религии, работаете на конкурента, у вас другая ориентация, другой цвет глаз или кожи, вы состоите в браке с человеком другой нации, — вы автоматически становитесь неприемлемым во всем остальном. Людям часто неважно, по какому поводу ненавидеть. Например, люди, которые вчера относились ко мне хорошо, возненавидят меня в одночасье, как только узнают, что я гей. Или, скажем, если узнают, что я работаю на прямого конкурента, невзлюбят меня точно так же. И это очень странно. Мы будем долго катиться в бездну, если не будем искать точки соприкосновения. А ведь задача очень простая: попробовать строить диалог, разговаривать друг с другом, учиться слышать и слушать друг друга. Посмотрите на Мурата Дильманова: он поставил на одну платформу людей с противоположными точками зрения — Асель Баяндарову и Талгата Рамазанулы, прототипа известного фейсбук-персонажа Уятмена, он дал возможность им поговорить, и это великолепно! Диалог — это то, что нам нужно и в экономическом, и в социальном, и в политическом плане.
VOX: Амир, мы знаем, что буквально на днях сообщество собирается запустить сайт, посвященный ЛГБ…
— Да. Слишком много накопилось вопросов, а качественного портала, который бы смог все разъяснить, нет, в том числе и на казахском языке. Это проект, который запланирован как двуязычный ресурс, где ЛГБ-люди смогут найти поддержку, помощь, понимание. Это ни в коем случае не сайт знакомств, не социальная сеть — это информационно-аналитический ресурс. Он даст информацию, куда обратиться, если вы столкнулись с правонарушением, что делать, если ваш друг или родственник оказался гомосексуалом, как это принять, как построить диалог, как вести безопасную сексуальную жизнь — ответы на все эти и многие другие вопросы будут на нашем портале. В ближайшее время должен быть релиз, я вам обязательно сообщу о запуске.
Еще одна причина, почему мы решили запустить сайт: нужно создать платформу, где мы смогли бы попытаться объяснить, построить диалог относительно ЛГБ.
Спешу разочаровать сторонников теории заговора: никакой мифической организации, которая спонсирует этот или другой ресурс, не существует: сайт будет существовать на собственные средства неравнодушных людей.
Никто не пытается добиться каких-то специальных скидок для ЛГБ-людей: все, что нужно — это, если я говорю: «Вчера я ходил со своим парнем в кино», чтобы в меня не пытались швырнуть степлером. Чтобы мне не пытались сломать челюсть только за то, что я просто иду за руку со своим молодым человеком.
VOX: Касательно знакомств: очевидно, что людей с альтернативной сексуальной ориентацией меньше. Насколько сложно такому человеку найти свою вторую половинку, родного сердцу человека?
— Если честно, я не вижу большой разницы между моделями отношений гетеро- и гомосексуальных пар. Принципы, на которых зиждутся отношения, одни и те же. Есть люди, которые ищут только секс, есть те, кто ищут секс и дружбу, а есть люди, которые ищут взаимопонимание и уважение, к которым по определению уже прилагаются дружба и секс. Таким образом, есть огромное число моделей, и каждый человек может найти себе то, что ему или ей хочется. Есть факторы, которые мешают построить отношения. Никто не пытается добиться каких-то специальных скидок для ЛГБ-людей: все, что нужно — это, если я говорю: «Вчера я ходил со своим парнем в кино», чтобы в меня не пытались швырнуть степлером. Чтобы мне не пытались сломать челюсть только за то, что я просто иду за руку со своим молодым человеком. Как сказал один из сочувствующих в ходе большой дискуссии на Facebook: «Ребята, не надо поддерживать ЛГБТ в Казахстане. У них нет проблем. Просто не мешайте им жить». И я с ним соглашусь. Я не из тех людей, которые пытаются доказать, что нам нужно особенное отношение — просто необходима здоровая реакция.
VOX: Амир, каким вы видите отношение к ЛГБ в Казахстане через 20–30 лет? Изменится ли оно в лучшую или худшую сторону для вас?
— Я безумный романтик и оптимист. Честно. Я верю, что через два поколения мы научимся жить друг с другом, ценить друг друга за то, что все мы люди. И различия, которые есть между нами, будут делать людей не врагами, а уникальными. Я верю, что все это произойдет.
Прежде чем обвинять кого-то в том, что они претендуют на большее, думаю, есть смысл подумать, что это такие же люди, как и вы, и права должны быть доступны всем людям. Неважно, в чем наше отличие: будь это сексуальная ориентация, гендерное различие, генетические особенности, цвет кожи или глаз, нужно помнить, что это такие же люди, которые испытывают боль от слов, мучения от переломов костей, страдания от порванных мышц, ограбленного дома или убитой собаки. Мне бы хотелось верить, что наше общество, которое отличается терпимостью, придет к тому, что мы будем говорить друг о друге как о людях. Ты человек, и я человек. И это самое главное.