Существует миф, что якобы есть негласный договор между ЛГБТ и государством о статусе-кво. Как поется в песне Псоя Короленко: “Ты меня не трогаешь, и я тебя не трону”. Мы не требуем расширения прав, а чиновники не пытаются закрутить гайки. На самом деле это не так. Государство периодически делает попытки уничтожить даже те гетто, на которые мы согласились: гей-клубы, ЛГБТ-сайты и паблики в соцсетях. То и дело происходят попытки так или иначе законодательно запретить т.н. “гей-пропаганду”, как это сделали в РФ. И эти нападки удается остановить только силами активистского сообщества, которое пристально следит за действиями государства и в случае опасности сразу же вступает в борьбу, подключая международное сообщество. Правда широкая общественность об этих усилиях ничего не знает, так как активист_ки предпочитают справляться своими силами, не вынося сор из избы.
И вроде бы все хорошо. Механизм работает. Государство покушается - правозащитное и активистское сообщество дает отпор. А сами геи, лесбиянки, бисексуальные и трансгендерные люди живут себе, ни о чем не подозревая. И вот в этом-то и заключается главная опасность. ЛГБТ-сообщество не знает, что находится под постоянной угрозой. Люди не понимают, что государство снова и снова покушается на их права, и не видят необходимости в активных действиях для защиты своих прав.
Дело в том, что активист_ки выбрали тактику кулуарного решения проблем, которая не позволяет широкой ЛГБТ-общественности получать объективную информацию о состоянии дел в стране. Отсутствие информации об угрозах во многом тормозит формирование активного ЛГБТ-сообщества. Объединять усилия можно только за что-то или против чего-то. Если же ничего не происходит, то зачем вообще объединяться - расходимся по домам.
Да, наших активисто_к можно понять. Чем бороться с безликими институтами власти, лучше договориться с конкретным человеком во власти. Ведь с той стороны тоже люди работают, и эти люди в частных беседах производят впечатление вполне вменяемых. Иногда это даже не просто вменяемость, а глубокий и живой ум. Тогда с таким человеком начинается более активная работа: тренинги, консультации, круглые столы, зарубежные поездки. Глядишь, в этом конкретном ведомстве снизилась гомофобия и трансфобия. И подчиненные подтянулись за руководством.
Однако, это лишь тактические победы. Завтра чиновни_цу переведут на новое место работы, например, отвечать за строительство дорог, а на ее место поставят упрямого ретрограда. Всё, пропали годы работы. И я говорю сейчас не только о Казахстане.
Сколько за последние 2 года в США было выпадов в сторону ЛГБТ-сообщества со стороны Трампа и его администрации! Если бы не общественное мнение, которое тут же встает в боевую стойку, то неизвестно, к чему бы это все привело.
А на что опираться в случае чего нам? Можем ли мы рассчитывать на активную реакцию тех, за кого мы решаем, полагая, что сами лучше знаем, как спасти Казахстан?
Я лично не считаю, что казахстанское ЛГБТ-сообщество настолько “неразумное”, что не только не готово решать свои проблемы, но и не способно определить их. Я против такого подхода, потому что это чистой воды патернализм. И по иронии судьбы одна из основных претензий нашего правозащитного и активистского сообщества к государству — это патреналистский подход, который тормозит развитие гражданского общества. Выходит, народ Казахстана опекается не только государством, но и людьми, представляющими организованную часть гражданского общества.
В связи с этим у меня возникает вопрос. Допустим, мы тихо между собой решим, что и как делать. Готовы ли мы взять на себя ответственность, если ничего не получится?