18 ноября я должен был выступать на 3-ей региональной консультации ЕКОМ по вопросам ВИЧ среди МСМ и транс*людей с докладом о проблемах оценки численности мужчин, имеющих секс с мужчинами в Казахстане. Однако в силу определенных причин (подробнее об этом в открытом письме директору ЕКОМ) я отказался участвовать в этом мероприятии. Все же, поскольку я считаю данную тему крайне важной, было решено опубликовать тезисы выступления.
МСМ Казахстана: нет нам числа
Когда вы ЛГБТ-активист/ка, то нередко в комментариях или на интервью звучит вопрос: “Скажите, а сколько нашей стране живет геев/лесбиянок/бисексуальных/трансгендерных людей?” (нужное подчеркнуть). Будучи активистом, я отвечаю на этот вопрос довольно просто - согласно исследованиям американского ученого Альфреда Кинси около 10% от числа жителей любой страны составляют ЛГБТ. С этой цифрой можно спорить - одни будут говорить, что среди казахов геев нет вообще, другие будут ссылаться на социологические опросы в США, которые дают примерно 3-4%, а кому-то и десяти процентов будет мало - если узнать, изучить идентичность людей поближе, то может оказаться, что нет ни одного человека, чей сексуальный или гендерный портрет был бы похож на кого-то еще.
Однако то, что дозволено активистам, не дозволено специалистам, работающим с вопросами профилактики и лечения заболеваний, в том числе и ВИЧ. Им нужно планировать, оценивать, формировать бюджеты, готовить кадры. Им нужно доказывать чиновникам, почему та или иная деятельность важна. А чиновники любят цифры. Именно для этого во многих странах проводится оценка численности МСМ, одной из наиболее уязвимых групп для передачи вируса иммунодефицита.
В статье 2018 года мы рассказывали, как в Казахстане проводилось шесть попыток оценить численность МСМ, и каждая попытка давала другой результат. В разные годы цифр колебались от 30 до 174 тысяч. По последним данным численность МСМ составила 62 тысячи человек. Интересно, что все эти оценки были проведены либо силами Республиканского центра СПИД, либо при его непосредственном участии - вновь и вновь сотрудники РЦ СПИД получали данные, и снова и снова заказывали/проводили новые исследования. Конечно, такой подход вызывает множество вопросов, которые мы и задавали в своей статье.
Мы обращались и в сам РЦ СПИД с просьбой прокомментировать, каким образом было решено остановиться на цифре в 62 тысячи, какой методологией пользовались эксперты - мы получили ответ, что к концу 2018 год мы получим ответ. Скоро конец 2019, но ответа мы так и не получили.
Рекурсия UNAIDS
Впрочем, казахстанский пример должен был послужить во время доклада отправной точкой, чтобы задать более глобальный вопрос: “Является ли пример Казахстана единичным или он является частью какой-то системной проблемы?”.
Чтобы ответить на него, давайте посмотрим на пример других стран. Например, в 2016 году было опубликовано исследование по Тбилиси, в котором эксперты оценили численность МСМ в 5 100 человек. А в 2017 году сооснователь социальной сети для геев Hornet Шон Хоуэлл (Sean Howell) рассказал, что в Тбилиси у приложения 20 тыс. активных пользователей. Лично мне больше верится в подсчет активных аккаунтов, хотя у экспертов могут быть другие мнения.
Возьмем другой пример - сравним три пары стран на основании данных UNAIDS Data 2017. В этом сборнике представлены данные по ситуации с ВИЧ в самых разных странах, в том числе там публикуется и оценка численности МСМ.
1. Для начала сравним данные Азербайджана и Беларуси. В них проживает похожее количество людей - 9 762 000 и 9 507 000 соответственно. При этом численность МСМ отличается на порядок - 6 572 и 59 500. Если верить этим данным, в Азербайджане живет в 9 раз меньше МСМ при схожем количестве граждан.
2. Теперь сравним Боснию и Герцеговину с уже упоминавшейся Грузией. В них так же живет схожее число граждан - 3 517 000 и 3 719 000 соответственно. При этом количество МСМ в первой стране составляет 690 человек, а во второй - 17 200. В Грузии больше МСМ в 24 раза!
3. И, наконец, приведем в пример данные по Тувалу и Самоа. В Тувалу при 11 097 жителях 300 являются МСМ, то есть примерно 5% от мужчин. А вот в Самоа из 195 125 целых 30 000 мужчин занимаются секом с мужчинами - это 30% от мужского населения!
Эти и другие примеры заставляют усомниться в данных, каталогизированных силами UNAIDS.
Я могу предположить, каким образом те или иные данные оказываются в отчетах UNAIDS - их предоставляют ответственные лица компетентных органов, каким в Казахстане, например, является РЦ СПИД. И далее происходит вполне ожидаемая вещь - после публикации данных в сборниках UNAIDS, государственные органы начинают ссылаться на эти сборники как на источник. Так произошло и в нашем случае - когда в рамках обсуждения редакторы Kok.team задали вопрос, почему казахстанский РЦ СПИД принимает 62 000 как численность МСМ, его сотрудники ответили, что это данные UNAIDS. Произошла рекурсия, последствия которой могут быть самыми разными.
С моей точки зрения, то, что такая авторитетная организация как UNAIDS по сути легитимизирует всё, что ей присылают в качестве исходных данных чиновники разных стран, является большой проблемой. Ведь когда на UNAIDS начинают ссылаться чиновники, предоставившие данные - активистам и активисткам гораздо сложнее оппонировать государству, выражая несогласие с результатами таких оценок.
Выводы и рекомендации
Как же выйти из этой ситуации? В первую очередь необходимо, чтобы сотрудники UNAIDS с большей осторожностью относились к данным по МСМ, полученным от чиновников из стран с высоким уровнем ЛГБТ-фобии. Раздел книги UNAIDS DATA “Методы получения модельных оценок” заканчивается такими словами: “И последнее, UNAIDS не публикует страновые оценки, если необходимы дальнейшие сведения или анализ для получения достоверных оценок” (Finally, UNAIDS does not publish country estimates when further data or analyses are needed to produce valid estimates). Эта фраза значит, что собранные данные являются достоверными, что усиливает авторитет приведенных данных.
1. На мой взгляд необходимо, чтобы хотя бы в части оценок по МСМ как минимум указывался источник информации. Для стороннего наблюдателя должно быть очевидно - данные цифры были получены от страновых чиновников, а не были собраны специалистами самого UNAIDS.
2. Если переходить на уровень непосредственного сбора данных при оценке численности, то важно, чтобы в исследованиях оценки численности МСМ участвовали не только ВИЧ-сервисные организации, но и политические/правозащитные/гражданские ЛГБТ-организации.
3. Не менее важно менять подходы к оценке численности - необходимо использовать новые методы преодоления молчания в условиях ЛГБТ-фобного общества. Например, принимать во внимание данные об активных учетных записях в приложениях для знакомств, как это предлагал Шон Хоуэлл.
4. Однако есть еще нечто важное, чтобы оценки численности проводились более менее объективно. Чиновники стран должны перестать бояться того, что ЛГБТ вообще и МСМ в частности могут исчисляться не сотнями или тысячами, а сотнями тысяч. Я хорошо понимаю, что оценка численности - это не только вопрос профилактики, но и политический вопрос признания того факта, что мы не только существуем, но также, что нас может быть очень много.
В противном случае, никакой оценке численности нельзя доверять, ею нельзя пользоваться, а значит, нельзя вообще говорить о какой-то эффективной программе профилактики или лечения.